|
Виктор Третьяков |
|
Виктор Третьяков называет себя исполнителем песен со смыслом, а песен у
него много. В репертуаре – лирика, юмор, сатира, а в свое время он стал известен
как исполнитель песен на социальные темы. Было это в конце 1980-х - начале
1990-х.
Композиции В.Третьякова звучат и со сцены Кремлевского дворца в сопровождении
оркестра, и в бардовских клубах или, как недавно, в камерной обстановке в
Вильнюсе, где он был удивлен тем, что публика в основном состояла из литовцев
(обычно на его концертах за рубежом собираются русскоязычные слушатели).
Виктор Третьяков — поэт, композитор, музыкант, певец, лауреат российской
Национальной премии «Шансон года», телевизионного фестиваля «Песня года»,
почетный гость Грушинского, Ильменского и десятков других фестивалей авторской
песни. В Вильнюсе на прошлой неделе он дал два концерта в рамках международного
фестиваля бардов «Это – я».
Автор-исполнитель родом из Риги, сейчас живет в Москве и называет столицу
России городом, где у него работа. В то же время он подчеркивает, что русские
Прибалтики отличаются от россиян, и отличаются сильно – образом мысли, складом
характера и т.д. Но, несмотря на свои прибалтийские корни, в странах Балтии он
выступал мало. Вот и в Вильнюсе, по словам В.Третьякова, можно считать, что у
него был первый концерт.
Многие годы своей жизни Виктор прожил в Риге. По его словам, изменения в
жизни людей происходили на его глазах.
«Во всем том, что произошло, есть какие-то положительные моменты, есть много
отрицательных моментов. Общество стало свободным – это хорошо, а то, что люди в
основном живут плохо и бедно, во всяком случае, в Латвии, не очень весело», -
признался он в разговоре с DELFI.
- Вы сейчас живете в России. Что вы там наблюдаете?
- Россия это место, где я живу и работаю. Я думаю, что я остался рижанином до
конца. Я в Прибалтике родился. Все то, что я накопил для дальнейшей жизни,
происходило в Риге.
- В Вильнюсе вы выступали в рамках бард-фестиваля. Стереотипное
представление о барде – гитара, костер и т.д. О чем сейчас петь барду?
- Давайте определимся с понятиями. Я не пою бардовскую песню.
- Вас так называют?
|
Виктор Третьяков |
|
- Меня так не называют. Я участвовал во многих фестивалях, в том числе я лауреат
премии «Шансон года», мои песни поют эстрадные исполнители. Я себя никогда не
загонял в рамки какого-либо жанра. Если я выступаю на сцене с гитарой, конечно,
меня удобно назвать бардом. Не так давно у меня был юбилейный концерт в
Кремлевском дворце с симфоническим оркестром. Это было также замечательно, как
под гитару. Я вне жанра, и занимаюсь в жизни тем, что придумываю песни, в
которых главенствует смысл. В жанре популярной музыке это на втором плане. В
том, что делаю я, главенствуют слово и мысль.
- Это довольно обычная ситуация для многих исполнителей, когда их
пытаются причислить к какому-либо жанру, а это оказывается не так.
- Я к этому привык и всегда говорю: давайте не замыкаться на жанре, а
говорить о песне со смыслом.
- У вас есть какие-то ориентиры, или же вы просто берете плоть
окружающего и формируете из нее то, что вас в определенный момент волнует?
- Если я и хотел к чему-нибудь придти, то, наверное, я уже пришел, поскольку
в 50 лет я заслуженный артист России и из поставленных целей все осуществилось.
Я не тот молодой человек, который в свое время что-то искал, я нашел. Я пишу о
том, что меня волнует в данный момент жизни. Мои личные переживания, вещи,
происходящие вокруг меня. И еще, мне нравится быть разным. Я пишу и лирические,
и социальные, и философские, и шуточные песни. Мне нравится, когда концерт
получается разноплановым.
- Кремлевский дворец, звания – это вам не мешает? Или вы к этому
относитесь как чему-то, что, получив, можно поставить на полку?
- Скорее всего, так оно и есть. Это – «несгораемая сумма», которую ты
заработал, которая не сгорит и в любом случае она останется с тобой. Поскольку я
отмечал 50-летний юбилей, надо было зафиксироваться в этой жизни в том числе и
концертом в Кремле с симфоническим оркестром. А титулы и звания пришли сами по
себе. Это приятные вещи, данность, и я на этом не заморачиваюсь.
|
Виктор Третьяков |
|
- Некогда вы пели социальные песни. Сейчас вы их не поете, но многие
музыканты вернулись к этой тематике, гражданским мотивам. Вы видите в этом
смысл?
- Я могу говорить только за себя. Если кто-то из музыкантов решил, что нужно
возвращаться к этому и бороться, значит, он так решил. Я пока так не решил, со
мной метаморфозы возвращения назад пока не произошло. Я начинал как певец
социальных песен. Моя первая пластинка вышла на «Мелодии» в 1990-м году. Из 14
песен лишь одна была лирической. Но года с 1993-го я совсем перестал писать
социальные песни. Мне неинтересно заниматься сиюминутными вещами. Это произошло
естественным путем, я не давал себе никаких клятв. Мое внутреннее состояние
отказалось от тех песен, и я перешел на песни лирические и философские – о
жизни, Боге. Что касается социальной тематики и борьбы, лично для себя я в этом
смысла не нахожу.
- Все-таки если отнести вас к жанру авторской песни, в каком
состоянии сейчас находится этот жанр в России?
- Происходит то, что происходит всегда. Я имею в виду разговоры о том, что
авторская песня умирает или возрождается. Я думаю, что всегда, во все времена, в
стране было примерно 20% людей, которым нравятся песни со смыслом. И это
слушатели авторской песни. Никакие социальные изменения, происходящее в стране
на это повлиять не могут. Поэтому, я не думаю, что есть какой-то кризис. В
социально обостренные 1990-е годы, времена смены строя, авторская песня была
более востребованной, на виду. Я тогда и сам из телевизора не вылезал. Сейчас
человека с гитарой перестали по нему показывать. Люди, возможно, «наедятся
попсой» и им захочется чего-то другого. Но авторская песня, фестивали авторской
песни как проходили, так и проходят.
- Вы говорите, «наедятся попсой». Как вы относитесь к массовой
культуре, которой людей «кормят»?
- Ко всему массовому я отношусь очень негативно. Если раньше нас учили, что
большинство всегда право, и правда всегда за ним, то, как показала жизнь,
получается совсем наоборот. Правы те, кто не в большинстве.
- Как вам концерт в Вильнюсе?
- Хороший концерт. У меня концерты всегда проходят хорошо. Другое дело, что
бывает разное количество зрителей: от стадионов до маленьких концертов, как в
Вильнюсе. Здесь фактически у меня был первый концерт. Я и в Риге мало выступал.
Поэтому мне бы хотелось это наверстать, и я хотел бы приезжать в Прибалтику. Я
все-таки здесь себя чувствую дома.
- За прошедшие 20 лет пространство для русского языка сузилось. Вы
много ездите, ощущаете это?
- Я могу вот что рассказать. Я объездил пол-Европы, был в США, Израиле и т.д.
В Вильнюсе меня поразил зал. Когда я выступаю за границей, это, как правило,
русская публика. Я с удивлением столкнулся с тем, что большая часть людей на
концерте у вас были литовцы. Чтобы понимать мои песни, нужно как минимум думать
на русском языке. Но перед концертом здесь меня представили на литовском языке,
и я сразу понял, что что-то не так, и в зале большинство – литовцы. Реакция была
потрясающая. Я видел, как одна девушка эмоционально реагировала, живо
воспринимала мои песни в ходе концерта, а когда подошла за автографом, я понял,
что она вообще не может говорить на русском языке. Меня это потрясло, я впервые
столкнулся с не русскоговорящим человеком, который так живо реагирует на мои
песни.
- Еще один несгораемый запас?
- Хотелось бы это проверить. Но зал принимал очень хорошо, живо.
- Вы уже больше 20 лет занимаетесь своим делом. Не было мысли
что-либо кардинально изменить?
- Я меня никогда не было мысли что-либо менять. Все идет естественным путем,
я не строю планов. Без всяких концепций, никогда не заставляю себя писать. Когда
мы готовились к концерту в Кремле, я за год не написал ни одной песни, сразу
после концерта написал четыре песни.
- Не было желания вернуться в Ригу?
- А смысл? Основная работа у меня в России.
- Что Вас забавляет в жизни?
- Сейчас в жизни мало, что забавляет. Выживание людей вокруг не может
забавлять, на это осмотришь с сожалением. Мы родились в одном обществе, до сих
пор со скрипом и потерями, в том числе и людскими, переваливаемся в другое
общество. Мы посетили сей мир в его минуты роковые.
Но есть одна интересная вещь. Приезжаешь в Европу и понимаешь, что там жить
скучно, во всяком случае, человеку с русским менталитетом. Работа, дом,
«Мерседес», а у нас то война, то демонстрация, то еще что-то. Нельзя сказать,
что это забавляет, но сам процесс интересен.
- Вы не хотели бы жить в Европе?
- Моя аудитория – это Россия. Но, по всей видимости, я все-таки больше
европейский человек, чем российский. Россия – это место, где я живу и работаю,
но я воспитал себя в Прибалтике и думаю, что я больше европеец.
- Многие в России обращают внимание, что русские из стран Балтии
«какие-то не такие». Вы тоже чувствуете, что вы не такой как другие россияне?
- Конечно, и окружающие чувствуют. Я другой. Не знаю, в чем это конкретно
выражается, но чем-то я отличаюсь от человека, который вырос в Москве, не говоря
уже о другой России.
Константин Амелюшкин, ru.DELFI.lt
|