|
Звезда Елены Ваенги восходит стремительно: она повсюду собирает полные залы, а записи ее песен числятся в лидерах продаж. Однако феномен успеха до сих пор остается загадкой, которую корреспондент «Смены» попыталась разгадать, встретившись с певицей.
Синтетический обман
- Елена, ваши поклонники усиленно спорят: кто вы - звезда рока, шансона, джаза или романса?
- Я цепляюсь за русский рок, но отношу себя к шансону, который, в свою очередь, делю на два направления. Первое - под девизом «Два кусочека колбаски», второе - бичевско-розенбаумско-митяевское. Я уважаю второе. К примеру, Олег Митяев - божественная русская душа, наизусть знаю все его песни. Слава богу, у него сейчас сплошные аншлаги.
- А раньше было не так?
- Смотря когда раньше. Вспомним Майю Кристалинскую, «Сябров», «Песняров», «Самоцветы». Они подняли советскую эстраду на мировой уровень за счет виртуозного владения живыми инструментами, голосами, за счет профессионализма и таланта. И вдруг, одновременно с поднятием «железного занавеса», резко, как гильотиной, у нас отрубили все самобытное, оставив только синтетическую музыку, где живой звук заменен компьютерным. Вся братия шоу-бизнеса кинулась в это направление, а настоящее и родное пропало. До чего дошло: зрители забыли, что такое акустическая гитара!
- Вы в принципе против синтетической музыки?
- Да нет, у нее есть поклонники, и пусть для них она звучит - на дисках. Деятели, открывающие рот под фонограмму в сольных концертах, - это последний вздох! Происходит мегаобман зрителей. Люди пришли слушать инструменты и голоса, а записи они могут послушать и дома. Сейчас музыкальный мир начал очухиваться. И те, кто побывал на концертах не только Митяева, но и Юрия Шевчука, Леонида Агутина, Елены Камбуровой, Валерии, Светланы Сургановой и Дианы Арбениной, придут их слушать снова. А вот с «дискотек» без единого живого звука начнут демонстративно уходить.
За народной любовью
- Нахлынувшая слава вас не тяготит?
- Я ее испугалась, ведь мне тотальной славы не надо. Народная любовь нужна. Вот она мне не по барабану, хотя это и самый любимый мой музыкальный инструмент. Я горжусь, что людям просто нравится меня слушать, что у меня есть целая коллекция московских поклонников-сантехников и что на концертах они сидят рядом с министрами.
- Так что же вас тогда испугало?
- Реакция некоторых «не товарищей» на мои скромные успехи. Сразу могу всем ответить: никаких любовников и покровителей не имею. Успех мне приносят люди, которые приходят «послушать Лену». Впрочем, испуг быстро прошел, и я подумала: на кого обижаться-то? Если мое творчество не нравится тем людям, что фанатеют от «Лед Зеппелин», то они абсолютно правы: я еще не доросла до такого уровня. А если товарищи слушают «Два кусочека колбаски» и говорят, что Ваенга - это пошло, то на них грешно обижаться! В общем, собаки лают, а караван идет...
«Привет 17-му году!»
- И все-таки вы - звезда. Не собираетесь укреплять свой звездный имидж особняками и «Кадиллаками»?
- Вообще-то я живу в Петербурге на съемной квартире, где постоянно гаснет свет и вечно не пройти к подъезду из-за снега и льда. Наша жизненная бытовуха давно названа мною «Привет 17-му году!». За грехи отцов дети страдают в нескольких поколениях. Я мечтаю уехать в деревню и жить там. С курами. Да, я люблю жить в деревне. Но - опять же - какая она сегодня? Все разворовано, развалено, на весь колхоз - 25 баб и четыре мужика-алкоголика. Когда-то вообще все поголовно пили вчерную, независимо от пола. Да и как человеку не отчаяться, если он был столяром - золотые руки, уважаемым кормильцем семьи и вдруг вынужден работать грузчиком за 7 тысяч рублей в месяц? Тут и запьешь!
- Выходит, деревня отменяется?
- Сейчас появляются богатые люди - покупают коров, проводят газ, электричество, дают сельчанам работу. Что, думаете, этим бизнесменам молока не хватает? Хватает. Им просто уже надоело прожигать жизнь и тратить деньги на ерунду. Так что деревня не отменяется.
Три метра в глубину
- Елена, вы стали знаменитостью в девять лет, когда на заре перестройки победили на конкурсе молодых композиторов в вашем родном городе Североморске. А каковы сегодня шансы у какой-нибудь девочки из глубинки пробиться на сцены российских столиц?
- Да сто процентов, даже сто пятьдесят! Я всеми точками своего тела чувствую, как в этом смысле меняются времена, причем в лучшую сторону: как ни странно это прозвучит, но настоящая музыка сейчас побеждает на всех фронтах. И девочке, когда она подрастет, будет гораздо легче бороться с компьютерными безголосыми исполнителями, чем нам.
- Вы всегда такая оптимистка?
- Я оптимистка, но с постоянными сомнениями. Стараюсь не поддаваться привычке нашего народа - все хаять. Хотя моральное право у людей на недовольство, конечно, есть. Причем не только сегодняшним днем, а целым пластом истории, начиная со страшной трагедии - революции 1917 года. Я не хочу навлечь на себя гнев людей, исповедующих идеалы коммунизма, верующих в идеи всеобщего равенства. Я уважаю их убеждения. Горе, катастрофа и беда не в том, что тогда мы царя свергли, а в том, что мы от Бога отказались. Наши деды, когда взрывали церкви, не понимали главного: они своими руками рыли могилу для народа, куда мы и погрузились - и даже не на метр в глубину, а на все три! Потому что отрезали корни, отрубили всю историю, начиная от Владимира Красного Солнышка, и пропал не «опиум для народа», а пропала культурная среда. Народ развивается только через культуру, передаваемую из поколения в поколение. Оторвали корень - цветок засох.
- Но вы же считаете, что становится лучше?
- Я сегодня разговаривала с одним политиком, глубоко верующим между прочим. И мы оба признали, что нам выздоравливать еще лет
20 - 30. Человек со сломанной ногой будет жить и работать, но чтобы после такой травмы вернуться в строй и ставить олимпийские рекорды, нужны невероятные усилия. Но мы справимся!
Людмила АНДРЕЕВА
Смена.ru, 07.02.2011 г.
| 